Ну, честно говоря, об этом хочется говорить матом, поэтому вместо мата я буду вставлять цитаты. Цитат будет много, считайте, что каждая из них – это вежливое изложение матерного сообщения.
Цитата №1. Марк Твен. Как меня выбирали в губернаторы: «Была написана статья, что я оттяпал у бедной несчастной туземки банановое дерево, которое было единственным источником ее дохода, из-за чего она умерла с голоду. Господи, я ж никогда не был на этих островах и не отличу банановое дерево от кенгуру».
Примерно это я вспоминал, читая очередные заметки в ПРоАтом. Я много узнал о себе, например, что у меня есть БМВ последней модели. Кто б мне хоть ее показал что ли. Я не буду говорить, что не отличу БМВ от Мерседеса. Но, пожалуй, ни в одном из них я особо не сидел. Я узнал, что у моего хорошего коллеги по НИАРу Кормильцина дача в Испании. Мало того что это не так, так он в этой стране вообще никогда не был.
Хорошо ли врать. Ложь частенько приводит к позитивным тактическим результатам. Но ложь всегда проигрывает стратегически по очень простой причине. Очень многие деятели современной системы пиара никогда не читали Авраама Линкольна с его знаменитым: «Можно долго врать некоторым. Можно некоторое время врать всем. Но нельзя всегда врать всем». Считается, что сегодня в связи с развитием пиар-технологий можно неограниченное время лгать всем. В какой-то мере это так и есть. Но если вы человек верующий, я отвечу, что Господь знает правду. А если вы человек неверующий, я скажу – социосистема знает правду. Если в социальном слое врут все и всем, то рано или поздно эту систему списывают со счета как не нужную и не оправдавшую надежд. И в этом отношении, тот, кто считает, что врать можно всем, готовит в зависимости от масштаба, в котором он врет, в маленьком или большом, русский бунт, бессмысленный и беспощадный, в маленьком или большом масштабе. И я хочу вот этим своим выступлением сказать тем, кто писал в ПРоАтоме эти статьи и кто их публиковал…
Цитата. Если б вы только знали, каким морем горя и слез обойдется вам это небольшое исправление границы. Вы будете плакать. Вы будете умирать. И никто не протянет вам руки. И никто вас не пожалеет.
Сверх всего прочего, то, что вы делаете, наносит ущерб интересам корпорации, в которой вы работаете, и интересам страны, в которой вы живете. Я мог бы много сказать относительно того, что происходит сейчас в мире в атомной промышленности, но скажу просто. Год назад мы, наша группа, предсказали начало второй атомной гонки, гонки за быстрые нейтроны, гонки за чистый и дешевый ядерный цикл. Так вот сейчас эта гонка началась. В ней безнадежно отстала Япония, у которой вышел из строя реактор «Мондзю». В ней вырвалась вперед Индия, в которой строят сейчас один базовый и начали строительство пяти серийных, предполагая к 2050 году 350 ГВт мощности на быстрых нейтронах, и начаты работы по ториевому циклу, гораздо более перспективному, чем те, что делают в остальном мире. Но самое важное, изменилась позиция США. Мировой лидер год назад достаточно негативно относился к развитию быстрой энергетики. Сейчас он создал специальную программу в этой области, и впервые в истории создал должность человека, который будет генеральным конструктором не энергоблока, а энергетической системы. Как всегда американцы вырываются вперед не за счет лучших технических решений, а за счет лучших организационных. Само по себе наличие такой должности и соответствующих заявлений означает, что США рынок быстрых нейтронов строить будут. А поскольку США все еще остается державой-гегемоном, значит, этот рынок появится в любом случае. Соответственно, публикуя статьи против быстронейтронного направления, вы фактически лишаете возможности Россию захватить позиции на этом рынке. А у нее есть шансы захватить такие позиции. Во-первых, потому что мы все еще впереди по натриевому направлению, ибо ничего не сделать с тем, что у нас имеется работающий реактор, в то время как весь остальной мир, включая Индию, пока делает на эту же мощность первый исследовательский, вернее исследовательско-коммерческий, и сверх того, у нас имеются наработки по свинцу и висмуту, которых у других нет вообще. Реакторы на свинце и висмуте – перспективные реакторы средней мощности. Конференция в Индии пришла к выводу, что рынок средней мощности возможно даже будет опережать рынок больших реакторов, но при этом никто этим направлением толком не занимается. Просто ни у кого не доходили руки. В России доходили, и такой реактор у нас есть, его можно сейчас начать делать. И, однако же, контора ПРоАтом публикует статьи, в которых указывает, что нам это не нужно и вообще это полная чепуха. Я даже не хочу спорить с ними по содержанию вопроса. Замечу лишь следующую деталь. Вообще-то существует официальное заявление Щедровицкого на конференции в Киото, которое было заявлением «Росатома», а в известной мере и заявлением России. Кроме всего прочего, существует федеральная целевая программа. А это государственный документ. И с этой точки зрения встает очень важный вопрос, на кого играют авторы статьи и на кого играют владельцы сайта, в чью пользу они собирают материал.
Существует такая позиция: вы сделали хорошую работу – вас за нее обязательно накажут. Все это хорошо и здорово. Фактически современным атомным технологиям, как в России, так и за рубежом, не хватает бытийного, онтологического представления. Большая часть критики атомной энергетики сугубо онтологична. Аналогичного ответа со стороны атомной энергетики, в общем, нет. В этой ситуации мы проводим онтологическую школу в НИИАРе, в которой пытаемся начать построение атомной онтологии. Без чего шансов на приличное участие в ядерной гонке, ну или хотя бы борьбу за рынки, нет. Это была очень серьезная работа, на которой были достигнуты крайне любопытные и важные результаты. Участвовавшие в ней люди – эксперты российского и мирового уровня, весьма известные, кстати, неоднократно участвовавшие в предприятиях учебных, которые проводил Петр Щедровицкий в том же «Росатоме», что, однако не мешало нашему любимому ПРоАтому написать по этому поводу кучу грязи. Еще раз обращаюсь к вам – люди, ну сделайте хоть что-нибудь. Сделайте хоть какую-нибудь полезную работу, научите кого-нибудь чему-нибудь. Объясните, сделайте. То, что вы умеете, – это поливать людей грязью, и даже эта работа тоже требует компетенций, которых вы, видимо, начисто лишены. Что можно сказать еще? Надо сказать, что законы развития Мира не подчиняются пиар-агентствам, и будущее лишь на первом и втором уровне управления – это то, о чем договорились.
Уже на первом уровне управления американцы, которые занимаются этим больше, чем другие, и знают лучше, были первыми, кто сказал, что будущие есть то, о чем договорились элиты. И они же были вынуждены ввести в рассмотрение понятие дикой карты, которое представляет собой событие малое по вероятности, но очень значимое по последствиям и масштабам. И когда появляются дикие карты, выясняется, что договариваться можно сколько угодно, только вот знаете, анекдот есть такой хороший. Прибегает слуга английский дворецкий. – «Ужас, кошмар, наводнение». – «Но вы же дворецкий, пойдите и доложите нормально». Дворецкий выходит. Возвращается одетым по форме, открывает дверь и говорит – «Темза, сэр». Так вот иногда получается, что элиты договорились, а к ним приходят одетые вполне по форме и говорят: «Темза, сэр». Мир оказался другим, и ваши договоренности, к сожалению, не имеют никакого отношения к реальности. Так вот, американцы это уже понимают. И в этом отношении Мир будет не таким, как о нем договорятся, а таким, каким он будет. И это означает, что у нас есть, по сути, только два сценария развития энергетики. В обоих сценариях атомная энергетика будет, поскольку без нее замкнуть энергетические балансы невозможно в принципе. Здесь я могу сослаться и на свои собственные исследования и на то, что делали у себя англичане. И на то, что делали у себя американцы. Короче говоря, в экспертном сообществе по этому вопросу нет разногласий. Если у нас будет атомная энергетика, то в двух сценариях она очень разная. Или мы работаем с классическими тепловыми реакторами, а это означает дорогую энергетику, поскольку тепловые параметры системы не велики, особенно в постчернобыльских условиях, когда упорно используются недогруженные рабочие зоны, эта энергетика отягощенная большим количеством отработанного ядерного топлива, которое представляет собой ценнейший ресурс. Но данный ресурс в рамках тепловой энергетики использован толком быть не может, и в этой связи, собственно говоря, его необходимо утилизировать посредством создания особо дорогих хранилищ. В частности США вложили гигантские деньги в хранилище Юкка-Маунтин, и на конференции им сказали: «Да не сможете вы сделать ваши быстрые нейтроны, у вас вложены деньги в хранилища, которые нужны только для тепловых реакторов, а конгресс вам не разрешит». На что американец пожав плечами, сказал: «А что, мы не найдем, чем заполнить Юкка-Маунтин?» Так вот, альтернативой строительства гигантских, невероятно дорогостоящих хранилищ является создание замкнутого топливного цикла, в котором вы способны к рециркулированию топлива. И в этом отношении значительнУЮ часть отходов, хотя, конечно, не все, вы перерабатываете и используете по-новой. Да, правда в условиях избытка сырья стоимость переработки бывает даже дороже, нежели стоимость получения исходного сырья, то есть просто изначальной подготовки урана. Но, понимаете, в начале 1970-х годов, например, любому промышленному предприятию была бы крайне удивительна мысль, что надо же ставить фильтры на выходе сточных вод, ведь это так дорого, а сточные воды в реку… ну и что. Однако произошла революция в мышлении, в том числе и в развитии бизнеса, в результате чего выяснилось, что можно по-прежнему сколько угодно спускать сточных вод куда угодно, только надо платить такие штрафы, что поставить фильтры в любом случае коммерчески выгоднее. Совершенно очевидно, что как только одна из великих держав, например, США замкнет у себя топливный цикл, международные законы изменятся таким образом, что рециркулировать топливо будет значительно выгодней, чем оставлять хвосты отработанного ядерного вещества и пытаться где-то сохранить, это будет решено сугубо юридическими путями. Поэтому разговор наших менеджеров о том, что урана и так много, нам не нужен рециклинг – это полная ерунда и чушь собачья. Рециклинг нужен не потому, что не хватает урана, рециклинг нужен потому, что человечество не имеет реальной возможности захлебываться в той грязи, которую создают тепловые реакторы. (Заметим в скобочках. И уж тем более, что и в той, например, грязи, которую создают угольные станции). Поскольку, так или иначе, снижение стоимости нефти в среднем со временем предполагать не приходиться (хотя нефтяная энергетика и газовая вполне чистые и можно было бы ими ограничиться, но там цены будут только расти, и все расчеты показывают, что невозможно замкнуть баланс где-то к 2050 году только за счет нефти и газа). А значит два сценария либо условно угольный (это уголь и это тепловые нейтроны и отработанное ядерное топливо), энергия сравнительно дешевая, но обремененная грязью, или это быстрые нейтроны и замкнутый цикл – энергия, которая сейчас дороже, а в перспективе будет несомненно дешевле просто потому, что быстрые нейтроны позволяют делать более напряженную активную зону и тем самым получать более высокие тепловые параметры, и это освобождение от основного количества отходов. Плюс это соблюдение так называемого нейтронного баланса. Поймите, урана на Земле действительно много, но проблема в том, что быстрые реакторы могут использовать уран-238, природный, которого практически неограниченное количество, и даже торий, которого еще больше, в то время как медленные реакторы должны использовать обогащенный уран. Есть, конечно, версия: существуют реакторы, работающие на медленных нейтронах и необогащенном уране. Это канадская тяжеловодная схема, ее используют в Канаде, в Индии, частично в Пакистане, но в России нет тяжеловодных реакторов, мы не развиваем это направление. И к нему есть свои претензии, поскольку это обращение в реакторной системе большого количества тяжелой воды а тяжелая вода это яд, а большое количество труб иногда чуть-чуть протекает. Канадцы эту проблему в большей или меньшей степени решили, но нужно понимать, что тяжеловодных реакторов, в общем-то, не много, не сильно больше, чем быстрых, и в этом плане это все равно создание новой системы.
В чем содержание той борьбы, которая идет сейчас в «Росатоме» с быстрым направлением, а идет борьба, не смотря на наличие федеральной целевой программы? Ответ очень простой. Если создавать систему быстрых реакторов, придется что-то делать, не только говорить, не только заниматься пиаром, не только продавать конструкции, созданные в начале 1970-х годов в Советском Союзе и давно умершими людьми, но и делать что-то самим. А это страшно – может не получиться. Кроме того, всякое деланье не дает стопроцентной гарантии, может выйти, а может и нет, может быть сверхприбыль, а может никакой, требует вложений, требует развития НИРов и НИОКРов, требует уважения к научному и инженерному составу. Наши пиар-менеджеры уважать не способны никого, даже себя. Наши менеджеры способны уважать себя, но не способны уважать больше никого. А для того, чтобы сделать реактор нового поколения, нужен не конфликт менеджеров и инженеров, который сейчас идет в «Росатоме», а сотрудничество между ними и понимание стоящих перед ними великих общих задач. Чем, собственно говоря, по идее и должен был бы заниматься пиар-отдел. Страшный кошмарный мешающий развитию конфликт и необходимость найти из него выход – вот задача для пиар-агентов. Вместо этого они лишь развивают конфликт. Кстати говоря, то, что они делают не только не в интересах инженеров и ученых, но даже и не в интересах менеджеров. И поэтому по ситуации государственной, по ситуации мировой с «Росатома» потребуют выполнения этого заказа, что юридически обусловлено уже тем, что федеральная целевая уже принята и подписана. Вот в этот момент я боюсь, что они будут первыми, кто попадет под раздачу. Такова ситуация. Еще раз повторяю – здесь вопрос не договоренности. Можно договориться между собой ………. любым способом. Можно договориться закрыть быстрое направление, а оно будет все равно. Оно будет, поскольку любая договоренность заканчивается там, где начинается своя рубашка, которая ближе к телу. Оно будет, потому что всякая договоренность обязательна только для слабейшего ее участника. И если те же США почувствуют возможность получить в свое распоряжение крупный рынок, договоренность, даже если она есть, во что я не очень верю, немедленно будет ими нарушена.
Я закончу еще одной цитатой, я обещал, что их будет много. «Пикник на обочине». «В этом мире, когда кому-то хорошо, то другому плохо. Когда Стервятнику хорошо – всем плохо, даже ему самому, только он думает, что он как-то вывернется». Так вот, когда нашим пиар-агентам ………… хорошо – всем плохо, даже им самим, и они зря думают, что они их этого вывернуться.
Кстати те, кто думает, что таким образом можно избавить НИИАР от нашего влияния – очень глубоко заблуждается. Даже если мы не сможем больше появляться в Дмитровограде, существуют дистантные формы работы, и то, что сейчас происходит, лишь ускорит разработку дистантного реактора, дистантной системы связи, дистантной онтологической школы. Понимаете, поскольку, несмотря на разговоры о купленных БМВ, работаем мы не за деньги, нас очень трудно уволить с работы, и то, что мы хотим сделать – мы сделаем при любых обстоятельствах.
О чем мы имеем честь сообщить как нашим друзьям, так и нашим врагам.
